Подлинное и ложное
Как разобраться, где смирение подлинное, а где ложное?
Как разобраться, где смирение подлинное, а где ложное?
Подлинного смирения у нас, как известно, нет. Не надо обольщаться. Тот, кто его достиг, уже восшёл на вершину духовной жизни и уже свят. «Смирение состоит в том, чтобы ни в каком случае не почитать себя за нечто, во всём отсекать свою волю, повиноваться всем, без смущения переносить то, что постигает нас отвне. Таково истинное смирение, в котором не находит места тщеславие. Смиренномудрый не должен выказывать своё смирение смиреннословием, но довольно для него говорить «прости меня» или «помолись о мне» (преподобных Варсонофия и Иоанна совет 275). Такие слова приводит святитель Игнатий в своей работе «О смирении». Далее он говорит: «Лицемерство и человекоугодие не могут быть причиной добра... Не могут быть причиной назидания: они могут понравиться миру, потому что они всегда нравились ему... Мир любит своё; им восхваляются те, в которых он слышит свой дух (Ин 15:18–20). Одобрение миром смиреннословия уже служит осуждением ему. Господь заповедал совершать все добродетели втайне (Мф 6:1–6), а смиреннословие есть вынаружение смирения на показ человекам. Оно — притворство, обман, во-первых, себя, потом других». В самом деле, христианину, который старается жить благочестиво, совсем не нужно из себя что-то разыгрывать, быть актёром в театре `а la монастырь. «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби», — говорит Господь (Мф 10:16). Умение общаться с людьми есть искусство, которое вполне уместно и для христианина. Хотя бы во исполнение заповеди о любви. Но это должно быть вполне искренним, не притворным. Недаром в другом месте Евангелия Господь говорит: «Берегитесь закваски фарисейской, которая есть лицемерие» (Лк 12:1). Подлинное смирение благодатно, растворено чувством собственного недостоинства, ложное смирение — лицемерно, в его основе — гордость.
Если творится зло, нужно ли вмешиваться или лучше проявить смирение?
Как быть, когда рядом совершается явное зло — осудить, вмешаться или проявить смирение, терпение к недостаткам людей и видеть в них только образ Божий?
Всякому человеку, а тем более христианину, от Бога дана совесть — то, что и называется голосом Божиим в человеке. Верующий во Христа как никто другой призван учиться поступать по совести. В мире, который во зле лежит и где «всюду страсти роковые», жить по совести — дело нелёгкое, это целое искусство. Стараясь исполнять евангельские заповеди, мы вовсе не должны полагать, что у нас на все случаи жизни есть одно правило, своего рода палочка-выручалочка, которая позволит нам бездумно сделать хорошую мину при плохой игре. А если у нас есть такого рода склонности, тогда мы, скорее всего, фарисеи, а не христиане. Вера во Христа должна делать нашу жизнь не облегчённой, но — ответственной. И эта ответственность должна быть творческой. Безусловно, во всяком человеке надо стараться видеть, прежде всего, образ Божий и научаться терпению к недостаткам ближнего. Заповедь о любви к врагам предполагает евангельское смирение перед злом, направленным лично против нас. Но если рядом с нами кого-то убивают, грабят, унижают, если рядом воруют, лжесвидетельствуют, а мы «смиренно» терпим это и помалкиваем, когда в наших силах этому злу хоть както воспрепятствовать, то это уже не смирение, а предательство духа и смысла евангельских заповедей. В истории были случаи извращённого понимания евангельской нравственности. Характерный пример — учение Льва Толстого. Одна из лучших книг философа Ивана Ильина «О сопротивлении злу силою» была написана именно как полемика с толстовством, утверждавшим, что всякое сопротивление злу бессмысленно. Христианину в Таинстве Крещения даётся власть попирать всю силу вражию и вообще на дьявола плевать. В Крещении человек становится воином Христовым. И хотя, как говорит апостол Павел, «наша брань не против крови и плоти, но... против духов злобы поднебесных», против собственных грехов и страстей. А значит, равнодушие по отношению к творящемуся вокруг злу никак не должно быть свойственно христианину и тем более, не должно отождествляться с добродетелью смирения.