Периодика с главной страницы

Осенний сумрак - ржавое железо
Скрипит, поет и разьедает плоть...
Что весь соблазн и все богатства Креза
Пред лезвием твоей тоски, господь!

Я как змеей танцующей измучен
И перед ней, тоскуя, трепещу,
Я не хочу души своей излучин,
И разума, и музы не хочу.

Достаточно лукавых отрицаний
Распутывать извилистый клубок;
Нет стройных слов для жалоб и признаний,
И кубок мой тяжел и неглубок.

К чему дышать? На жестких камнях пляшет
Больной удав, свиваясь и клубясь,
Качается, и тело опояшет,
И падает, внезапно утомясь.

И бесполезно, накануне казни,
Видением и пеньем потрясен,
Я слушаю, как узник, без боязни
Железа визг и ветра темный стон!

Покрытый ранами, поверженный во прах,
Лежал я при пути в томленье и слезах
И думал про себя в тоске невыразимой;
"О, где моя родня? Где близкий? Где любимый? о
И много мимо шло... Но что ж? Никто из них
Не думал облегчить тяжёлых ран моих.
Иной бы и желал, да в даль его манила
Житейской суеты губительная сила,
Иных пугал вид ран и мой тяжёлый стон.
Уж мной овладевал холодный смерти сон,
Уж на устах моих стенанья замирали.
В тускнеющих очах уж слёзы застывали...
Но вот пришёл один, склонился надо мной
И слёзы мне отёр спасительной рукой;
Он был неведом мне, но полн святой любовью -
Текущею из ран не погнушался кровью:
Он взял меня с собой и помогал мне сам,
И лил на раны мне целительный бальзам, -
И голос мне сказал в душе неотразимый:
"Вот кто родня тебе, кто близкий, кто любимый!"

Юлия Валериановна Жадовская (1824 - 1883)

Подробнее: ...

Подробнее: ...

Подробнее: ...

Смерть смеялась, празднуя победу:
Умерла единственная дочь.
«Ну, Христос, скажи, теперь-то где ты?
Разве в силах чем-то ей помочь?»

Мать рыдала, руки заломивши,
Был народ в смятении большом,
Вдруг раздался голос: «Люди, тише!
Вы сейчас же выйдите все вон.

Не мертва девица, спит лишь только».
«Как это? – спросил, смеясь, народ.
Никакого мы не видим толку
В этом деле. Он, наверно, врет».

Но Иисус вошел в тот дом и властно
Взял девицу за руку её,
Встать велел. Она открыла глазки,
Удивив, обрадовав семью.

Поднялась на ноги. Мать, рыдая,
Но уже от счастия за дочь,
Крепко обняла её: «Родная,
Ты жива! Сбежало горе прочь!»

Ликованья песни зазвучали,
Вместо похоронных панихид,
Где Христос, не будет там печали,
Там навек прощаются грехи.

Смерть смеялась, празднуя победу:
Умерла единственная дочь.
«Ну, Христос, скажи, теперь-то где ты?
Разве в силах чем-то ей помочь?»

Мать рыдала, руки заломивши,
Был народ в смятении большом,
Вдруг раздался голос: «Люди, тише!
Вы сейчас же выйдите все вон.

Не мертва девица, спит лишь только».
«Как это? – спросил, смеясь, народ.
Никакого мы не видим толку
В этом деле. Он, наверно, врет».

Но Иисус вошел в тот дом и властно
Взял девицу за руку её,
Встать велел. Она открыла глазки,
Удивив, обрадовав семью.

Поднялась на ноги. Мать, рыдая,
Но уже от счастия за дочь,
Крепко обняла её: «Родная,
Ты жива! Сбежало горе прочь!»

Ликованья песни зазвучали,
Вместо похоронных панихид,
Где Христос, не будет там печали,
Там навек прощаются грехи.

Подробнее: ...

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клин в чужие рубежи,-
На головах царей божественная пена,-
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?

И море, и Гомер - всё движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.
1915

Когда Христос на берегу учил
Народ,
      к нему явился Иаир.
Он был отнюдь не нищий,не убогий,
Он сам учил заблудших в синагоге,
Но,пав к ногам Христа,изрек слова:
-Учитель,моя дочь едва жива!..
Вот-вот она уйдет в небытие...
Я умоляю,вылечи ее!..

И поспешил Иисус к нему домой,
А сзади - любопытные толпой.

Среди толпы той женщина была,
Которая к Иисусу подошла
(Недуг свой тяжкий излечить в надежде)
И прикоснулась ко Христа одежде.
Двенадцать лет та женщина страдала
Кровотеченьем
              и не помогала
Ей помощь разных лечащих врачей.
"Иисус поможет..."- так казалось ей.

Едва одежду тронула она,
И - поняла,что больше не больна.

Христос прикосновенье ощутил,
Остановился и людей спросил:
-К одеждам прикоснулся кто Моим?

И повинилась женщина пред Ним.

А он изрек ей ласковое слово:
-Сестра,иди же с миром,будь здорова.
И не горюй,ты поступила верно.
Тебя спасла твоя большая вера...

Тут к Иаиру подбежали слуги:?
-Дочь умерла! Учителя услуги
Уже не пригодятся больше ей!..

Сказал Христос:
               -Пойдем же побыстрей.
Ты,Иаир,покрылся краской серой...
Не бойся,говорю тебе,а веруй!..

Явились в дом.А там родня скорбит...
Иисус сказал:
              -Не плачьте - она спит...

В толпе смеяться стали над Христом.

Он с Иоанном,Иаковом,Петром,
С родителями
             в комнату вошел
И к умершей девице подошел.
О,если б кто родных увидел лица,
Когда Иисус,взяв руку:"Встань,девица!"-
Сказал.
       И та очнулась,как от сна,
И встала и пошла...
                   Пошла она!

Когда Христос обратно шел на берег,
За ним шли люди,укрепляясь в вере,
Что Он - Мессия и Господень Сын,
Такое - может Он да Бог один.

Был добрый юноша, но он стоял
Духовной лествицы еще на нижней
Ступени. — Он Святаго вопрошал:
«Скажи, Учитель, кто мой ближний?»
А Мудрый и ему и нам сказал:

1
По дороге в Ерихон
Путник шел с отвагой!
Но в горах застигнут он
Буйною ватагой...

2
У дороги в Ерихон,
Язвами покрытый,
Брошен в зной палящий он
Путник тот забытый.

3
Вот, довольный сам собой,
Шел священник мимо:
Не замечен им судьбой
И тоской томимой...

4
Идет мимо и левит,
Тоже равнодушный,
А страдальца все томит
Зной и воздух душный.

5
Но пришел к нему один
С нежным сожаленьем,
И то был... самарянин,
Полный умиленьем.

6
Он елей на раны льет,
Обвязав их платом,
И с болящим в путь идет,
Ровно с кровным братом.

7
И вручил его врачу
До выздоровленья,
И сказал: «Все заплачу
За труды целенья...»

8
Разум слов сердечных сих
Не мудрен, не книжный!
Кто жалел, тот, из троих,
Был страдальцу ближний!..

9
Мы поймем ли, и в наш век,
Горе долей нижних,
Чтоб страдалец-человек
Нас почел за ближних?!.

Федор Николаевич Глинка (1786-1880)