Мои открытия

Очерк

Суббота. Всенощное бдение в Благовещенском храме всегда совершается как-то по-особенному, по-домашнему, что ли. Перекрестившись, вхожу через большие деревянные двери (левая половинка открывается удивительно легко) и сразу погружаюсь в знакомую храмовую атмосферу, во внутреннюю жизнь молитвенного пространства. Знакомые лица. Прихожане улыбаются, подходят под благословение.

Три земных поклона в алтаре настраивают на молитвенный лад. С благоговением прикладываешься к престолу, лобызаешься с отцами, пришедшими раньше, и облачаешься в священнические одежды. Начинается всенощное бдение.

Радуешься, когда на исповедь подходят знакомые прихожане. И ждешь: избавились ли они от прежних грехов, ну хотя бы от одного, или тот же набор изо дня в день, из года в год. Если удалось победить самую малую страстишку, то радуюсь вместе с кающимся христианином, если же нет, то вместе ищем пути и средства преодоления греха. А если исповедующийся не просит помощи в преодолении своего греха, как здесь быть? Стараюсь не навязывать своего понимания, в чем суть проблемы и каковы возможные варианты ее решения. Вспоминая при этом наставления одного монаха: «Молчи, не быв спрошен».

Краешком глаза наблюдаю за длинными очередями к другим отцам. Нет, без всякой зависти, а с неким удовлетворением, что им, а не мне прихожане задают сложные вопросы бытия и что они, обладающие солидным пастырским опытом, наставляют своих духовных чад на единственно верный путь спасения. Поэтому, когда кто-то из прихожан просит стать их духовником, то я сразу предлагаю им выбрать кого-нибудь из опытных священников, благо на всенощном бдении исповедующих отцов всегда много.

Выбрать себе духовника очень трудная задача. Еще святитель Игнатий (Брянчанинов) более полутора веков назад сказал, что найти настоящего духовника, того, кто видит твою душу, грехи, по молитвам которого Господь   исцеляет болезни и душевные раны, почти невозможно. Именно поэтому речь может идти в лучшем случае о духовном наставничестве.

Вот один из отцов старается как-то утешить расстроенную прихожанку, приобнимает ее, целует в маковку, говорит, наверное, добрые слова, внимательно выслушивает исповедь и, накрыв епитрахилью, читает разрешительную молитву. И она, счастливая, с высохшими слезами, обретя уверенность даже в движениях, направляется к своему заранее занятому месту, кланяясь и осеняя себя крестным знамением, шепча слова благодарности. Правда, к этому священнику подходят не только плачущие, и даже в основном не плачущие, но все неизменно получают такое же утешение, которого, быть может, за всю свою жизнь не получили ни от кого.

Этот батюшка получил дополнительное психологическое образование, и это помогает ему лучше понять душу кающегося грешника. Оказывается, не просто добраться до тайников человеческой души, и психологическое образование, скорее всего, способствует достижению этой цели. Я бы тоже где-нибудь поучился, только мне говорят, что в моем возрасте уже не учатся.

А вот еще один батюшка, очередь исповедников тянется к нему почти от входа в храм. Многие прихожане стремятся попасть к нему на исповедь, потому что, как поделилась одна из его духовных чад, по его молитвам Господь дает ей много благодати и обильной помощи в житейских делах. Вспоминается, как на одной из служб подходит ко мне старушка, ныне уже почившая, и просит: «Можно мне сегодня исповедоваться у этого батюшки?» - «Конечно, конечно – отвечаю ей – пожалуйста, никаких препятствий с моей стороны. Хотя незадолго до этого она пригласила меня к себе домой на генеральную исповедь…

Много лет назад одна женщина озадачила меня вопросом: «Священник, к которому я постоянно ходила, предупредил, что каждый раз, когда я пойду на исповедь к другому батюшке, то должна буду сделать пятнадцать земных поклонов. К сожалению, вот уже несколько недель моего духовника нет на службе. Что мне делать?»

Мне стало неловко за этого священника. Я ответил, что можно подойти к любому батюшке на исповедь и никаких земных поклонов делать не надо. Для меня подобная ситуация явилась некоторым открытием: оказывается, не всем отцам безразлично, что их постоянные прихожане исповедуются у другого батюшки.

Заметил, что люди преклонного возраста чаще подходят на исповедь к священнику, чей возраст ближе к ним, что, по мнению кающегося, позволяет с меньшим стеснением исповедовать грехи. Правда, и молодое поколение исповедует определенного рода грехи с большей готовностью седовласому батюшке, чем молодому. Хотя на самом деле возраст не всегда свидетельствует о духовности человека, облаченного в рясу.

Однажды, совершенно случайно до моего уха долетела фраза девушки, исповедующейся у седовласого священника: «Что вы все радуетесь, что Крым наш? Захватили Крым и радуетесь?» Не дождавшись разрешительной молитвы, расстроенная, она ушла и больше у этого священника не исповедовалась. Многолетнее духовное наставничество неожиданно закончилось. Видимо, у священника не хватило авторитета и аргументов передать свою радость за крымчан, вернувшихся после «долгого плавания в родную гавань».

Конечно, для духовного наставничества правильнее было бы исповедоваться и получать наставления у одного священника, который о кающемся многое знает и которому легче найти средства для преодоление греха и его последствий. Ну а если кающийся не получает от священника то, ради чего он и пришел в храм, или какие-либо другие обстоятельства вынуждают христианина искать другого, более опытного наставника? И что делать, если от тебя отказывается духовник, – искать нового, или остаться вовсе без духовного окормления?

Вспоминается отрывок из Евангелия, когда Господь, проходя близ моря Галилейского, увидел двух братьев-рыболовов, Симона Петра и Андрея, закидывающих сети в море. Иисус сказал им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним (Мф. 4, 18-20). Иисус Христос избирает в ловцы человеков для Царствия Небесного рыбаков, впоследствии апостолов, а в дальнейшем и всех епископов и священников.

Для далекого от Церкви человека немного странно звучит: Я сделаю вас ловцами человеков. Наверное, не все хотят попасть в сети, которые расставляют служители Церкви. Более того, служителей Церкви, иногда обвиняют в том, что они пытаются затянуть людей в свое православие. А если разобраться, то чаще всего именно священник встречает человека, на которого наваливается непроходимая тоска от постигших его испытаний и надежда остается только на Бога, как последнюю инстанцию. Именно священник протягивает страдающему единственную соломинку – ухватись за нее, и ощутишь твердую почву под ногами, и найдешь дорогу к спасению не только души, но и всей исковерканной жизни. Если батюшка помогает найти эту дорогу, то христианин невольно привязывается и к нему и к храму, но больше к нему – бывает на всю оставшуюся жизнь.

Священник для прихожан – центральная фигура в храме. Да иначе и быть не может. На нем держится вся жизнь в храме, от него зависит атмосфера в приходе, духовное состояние. А в особое время Божественной литургии священник произносит молитвы от имени самого Христа: Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов; Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя нового завета, яже за вы и за многи изливаемая во оставление грехов.

Священник – обычный человек, и вдруг Господь поставляет его на самое высокое служение, которое только может быть здесь, на земле. Именно потому так ценно для прихожан благословение священника, что той же десницей он благословляет хлеб и вино, которые прелагаются в Тело и Кровь самого Спасителя.

Эти слова становятся более понятными, когда знакомишься с молитвой ко Господу святого Амвросия, епископа Медиоланского, – ее читает священник, готовящийся служить Святую литургию. Она поражает неизреченной любовью Господа к недостойному и грешному кандидату во священство: Он призывает в этот чин не по каким-либо дарованиям и заслугам, а только по единой Своей милости.

В чинопоследовании Соборования та же мысль повторяется в несколько иной форме и более отчетливо (в переводе с церковнославянского на русский): «Ты и меня, ничтожного, и грешного, и недостойного раба Твоего, грехами многими опутанного и в страстных наслаждениях погрязшего, призвал ко святой и величайшей степени священства и удостоил входить внутрь, за завесу, во Святое Святых, куда проникнуть взорами святые Ангелы желают, и дал услышать евангельский глас Господа Бога, и своими глазами видеть образ святого возношения, и наслаждаться Божественною и священной литургией».

Высоту, на которую Господь возносит священника, осознает и дорожит ею не только он сам, но и прихожане, так называемые духовные чада. Нередко, приходящие православные настолько привязываются к своему пастырю, что поставляют его чуть ли не на уровень Самого Господа. И кочуют за своим пастырем из храма в храм: сегодня служит в одном храме – они здесь, завтра в другом – они идут туда. А если батюшку направляют служить в другой город, или отправляют за какие-либо прегрешения в запрет – как быть тогда?  Вспоминаются слова Спасителя: писано бо есть: поражу пастыря, и разыдутся овцы стада (Мф.26,32).

Как-то попросил я одного священника послужить в воинском храме, а он мне отвечает: «Не могу, ко мне придут мои духовные чада, а меня не будет на службе, что я им скажу?» Действительно, проблема почти неразрешимая. А через полгода он заболел. Два месяца пролежал сначала в больнице, потом дома. Неизвестно только, исповедовались и причащались ли духовные чада в его отсутствие?

С одной стороны, священник чувствует ответственность за своих пасомых, а с другой – как быть, если вдруг тебя Господь посетил болезнью или иными испытаниями?

К духовнику ходят не ради чего иного, как для того, чтобы смирить гордыню, скрывающуюся под разными мудрованиями, переломить свою злую волю, сделать ее покорной воле Божией, способной к исполнению заповедей Господних. Ибо, не смирившись и не отрекшись себя, нельзя начать дело спасения.

А что же духовник, какие качества должны быть ему присущи прежде всего? Чтобы был прост, но и уважителен, искренен, любвеобилен, к кающимся грешникам относился приветливо, никого никогда не порицал и немощи их переносил с великим терпением и сострадательностью.

Но ведь не всегда желающему причаститься следует приступать к причастию. За определенные поступки священник может наложить епитимью – а может поступать иначе. И тогда появляются оценки: «добрый батюшка» или «строгий батюшка». Бывают ситуации, когда необходимо дать совет человеку воздержаться от Причастия некоторое время, а бывает ситуация (например, угроза смерти, или предстоящая операция, или отправка воинского подразделения в горячую точку и т.п.), когда, независимо от совершенного греха, кающегося грешника лучше причастить.

Мы все приходим в храм молиться Богу. Желательно, конечно, чтобы духовный наставник был как Серафим Саровский или Сергий Радонежский, Иоанн Кронштадский или Алексей Московский, или как один из святителей, прославленных в лике святых Русской Православной Церковью. Может быть, Господь и прославит кого-нибудь из ныне служащих священников, тех, о которых мы и не догадываемся, а лишь знаем, что это раб Божий, святой жизни человек. 

Протоиерей Александр Шестак

• Назад
• Вперёд