Кто, кроме монахов и подвижников, обретёт спасение?

Благословите! Я прослушал аудиокнигу «Добротолюбие» (1-й том). Сложилось впечатление, что никто, кроме подвижников и монахов, не обретёт спасения. Как же быть нам, мирянам? Мы не можем обрести такую святость. У меня нет мира на сердце. Как жить-то? Святослав.

На самом деле Ваше впечатление ложное. Просто чисто монашеский аскетизм первого тысячелетия христианской эры имеет ярко выраженный духовный максимализм, который оправдан предельным стремлением к святости, крайним самоотвержением, благодаря чему и появляется монашество, на фоне некоторого общего охлаждения духовной жизни того времени, связанного с христианизацией Римской империи и вхождением в Церковь большого числа язычников. Вместе с тем, между святостью (духовным совершенством, преподобничеством) и спасением есть и существенная разница. Благоразумный разбойник, распятый рядом со Христом, как известно, святым не был, но первым вошёл в рай. Правда, он не сядет в перспективе вечности судить двенадцать колен Израилевых, как того сподобятся святые Апостолы, потому что такого рода награда не его, разбойника, меры, однако жизнь вечную за своё покаяние и исповедание Христа, осуществлённое в последние минуты своей жизни, он всё же унаследовал. Кроме того, из древних житийных (патериковых) и современных «Добротолюбию» историй известен ряд случаев, когда Сам Господь указывал тому или иному подвижнику, что тот ещё не пришёл в (ту) меру, каковой, к примеру, достигли две женщины, жившие «на одной кухне» и за много лет совестных трудов и проживания ни разу не поссорившиеся. То есть тот или иной крайний аскетизм не есть цель, но средство научения любви и общению с Богом. Таким же средством может быть добродетель терпения и любви, доступная не только монахам. Те же святые отцы говорили, что «терпение — без труда спасение».

• Вперёд