Память святителя Амвросия Медиоланского
Почти все знают наизусть «Отче наш», но многие, повторяя эту молитву, не воспринимают, что там сказано, и не потому, что это какие-то уж очень мудреные слова. Нет, таково свойство падшего человеческого ума: он воспринимает только то, что ему близко и понятно, а мимо остального просто скользит. То, что человек не понимает, становится ему чуждым. Поэтому хотя слова мы и знаем, в душу нашу они часто не проникают. И нам нужно обязательно потрудиться умом своим, своей душой над ними, чтобы они вошли в нас.
Все люди стремятся к блаженству, просто все по-разному его понимают. А христианин блаженство должен понимать в смысле духовном. Каждый день во всех церквах поется о том, что «блажени нищии духом... блажени плачущии... блажени алчущии и жаждущии правды», блажени те, которых возненавидели за имя Христово, блажени те, которых гонят за имя Христово; и что им надо радоваться, потому что велика их награда на небесах. Но как достичь этого блаженства, каков путь к нему? Почему Господь говорит: «Блажени нищии духом»? Нищий — это человек, который просит. Нищий духом — значит тот, кто не честолюбив, кто приобрел смирение, считает себя хуже всех, не превозносится, не тщеславится, понимает, что он человек не духовный, и просит Духа у Бога. Поэтому если мы стяжаем нищету духовную, то приобретем и Небесное Царство, познаем, что есть истинно духовное блаженство, блаженство пребывания с Богом.
Для того чтобы это в себе стяжать, есть единственный способ — стать учеником Христовым. Христианство — это не религия, потому что «религия» от слова «связывать», когда человек пытается как-то наладить связь с Богом. А в христианстве главным исповеданием является то, что Сам Бог пришел на землю. И Господь сказал: Я с вами пребываю до скончания века. То есть когда мы собираемся вместе, Господь пребывает здесь, с нами. И сейчас Он здесь. И душа каждого человека это чувствует, но чувствует тоже по-разному. Каждый может это вместить только в свою меру. Вот в чем самая главная трудность и проблема для нас.
Когда Христос ходил по Палестине, Его окружало множество людей, которые были в разном положении по отношению к Нему: три самых верных ученика — самый узкий круг; потом круг чуть пошире — двенадцать учеников, включая этих троих; потом еще круг — семьдесят учеников, куда входили жены-мироносицы, братья Христовы по плоти (дети Иосифа-плотника) и многие другие. Евангелист Лука, чье Евангелие мы сегодня читали, входил в число семидесяти. Был еще круг людей, которые приходили Его послушать или исцеляться от своих болезней — вот сегодня мы читали Евангелие о том, как очистились десять человек от проказы. И когда Христа повели на суд, все тоже вели себя по-разному: Иоанн пошел за Ним на двор первосвященника, другие апостолы убежали, Петр отрекся, а те, которым Господь проповедовал и которых исцелял, кричали Пилату: «Распни, распни Его!»
Вот так же и мы сейчас — толпа, окружающая Христа. Среди нас есть ученики Христовы самые верные, есть другой круг, третий, четвертый. Христа окружали не только ученики, а и враги, которые Его ненавидели. И среди нас есть такие, которые ненавидят Христа, хотя часто не отдают себе в этом отчета. Им-то кажется, что они любят Его, но на самом деле они являются Его ненавистниками, потому что те слова, которые говорил Христос, вызывают в них противную реакцию.
Все те, что кричали: «Распни, распни Его!», были глубоко верующими людьми. Глубоко верующими — только совсем не в того Бога, а совершенно в другого, противоположного. И когда пришел живой Бог, Он им не понравился, Он оказался им не по вкусу. Так и многим, кто приходит в храм, совсем не по вкусу заповеди Христовы: они живут по-своему, у них своя жизнь, свои представления. Христос сказал, например: «Блажени нищии духом». А враг Христов говорит: «Что это я буду перед ним смиряться? Он сам виноват, пусть он у меня первый прощение просит, потому что он меня первый обидел». Что это, как не вражда против Христа? Хотя такой человек может и в храм ходить, может и свечки ставить, и записки подавать целыми тетрадками, но проку в этом никакого нет, если он противится Его заповедям. Христос ему совершенно не нужен, ему нужно только удовлетворение собственного религиозного чувства.
Это чувство есть у каждого человека (им, собственно, человек и отличается от других творений), и его можно удовлетворять и в буддийском храме, и в мечети, и в синагоге, и в баптистском собрании. Везде, где люди собираются молиться какому-нибудь богу, они всегда удовлетворяют свою религиозную потребность. Религиозность — неотделимое свойство человека, как видеть семь цветов радуги или как пить, есть, спать и так далее. Сейчас, конечно, создался новый тип людей, абсолютно безрелигиозных, но это аномалия. Например, дальтоник видит только два цвета или человек безнравственный не различает добро и зло. Вот так же и человек полностью нерелигиозный не чувствует, что есть над ним какая-то высшая сила. Можно сказать, что он уже даже и не человек, потому что потерял главное человеческое свойство.
Однако смысл существования человека не в его религиозности, и в ней нет какой-то заслуги. Человек получит мзду на небесах только в том случае, если он пойдет путем заповедей Христовых. Мы обязательно должны принять их всем сердцем, умом; вникнуть, что же Христос от нас хочет, для чего Он пришел на землю. Ведь не просто так Он сошел с небес, будучи Богом, стал человеком, столько всего претерпел, вплоть до самой смерти!
Господь пришел, чтобы основать Церковь. Он утвердил ее на Своей Крови. А чем Церковь отличается от любого собрания людей? Вот мы все собрались в храме и молимся, и в это же время в какой-то мечети люди тоже молятся. При первом взгляде можно сказать, что мы молимся все вместе, а там мужчины отдельно, женщины отдельно, или у нас мужчины без головных уборов, а там, наоборот, шапками голову покрывают. Но неужели в этом все дело? Нет, не только в этом, есть очень большая, принципиальная разница.
Христос основал Церковь и дал ей службу, Божественную литургию. Мы ее совершаем каждый день и на ней приобщаемся Христу как бы тремя разными образами.
Во-первых, мы молимся Ему, мы обращаемся к Нему — не только к Нему, а ко всем трем Лицам Пресвятой Троицы. Мы общаемся с Богом, говорим Ему некие слова: хор поет от нашего имени, а мы, сочетаясь с теми словами, которые поются, делаем их нашими молитвами, возносим Богу хвалу. И эта молитва никогда не бывает безответна, Господь нам отвечает.
Во-вторых, Господь к нам Сам обращается через Свое слово: вот мы читаем Евангелие, и слово Божие входит в нас, или не входит, или не все входит. И то, что мы сейчас прочли в Евангелии, ничем не отличается от того, что Господь произнес тогда; только сейчас мы по-славянски читаем, а Он по-арамейски говорил, вот и вся разница. То есть мы слышим слова Господни, и они имеют такую же живительную силу. И мы можем их либо принять, либо мимо пропустить.
И третье, самое главное. Каждый, кто слышал тогда в Палестине слова Христовы, мог подойти ко Христу, дотронуться до Его плеча, сесть у Его ног, мог Его видеть, Его осязать. И мы также можем покаяться в грехах, которые совершили, очиститься на исповеди от той грязи, которая налипла на нашей душе с прошлого воскресенья до сегодняшнего дня, попросить у Бога перед Крестом и Евангелием прощение — перед Крестом, на котором Он пролил за нас Свою Кровь, и перед Евангелием, в котором изложены заповеди, по которым мы должны жить и по которым мы не живем. Сравнивая свою жизнь с заповедями, которые нам Господь дал, и, видя, что она не такова, мы можем сказать: «Господи, Ты нас прости, Ты нам помоги, чтобы следующую неделю мы прожили лучше, чем эту; пусть мы сделаем маленький, но шаг навстречу к Тебе». И, принеся покаяние, мы можем тоже прикоснуться к Телу Божественному, к Телу Христа, и с нами тоже может произойти чудо.
В Евангелии мы читали, что Господь исцелил десять прокаженных от страшной, неисцелимой болезни. До сих пор не знают врачи, как не знали и в первом веке, как ее лечить. И тогда этих несчастных людей изолировали от общества, и сейчас их поселяют в специальный поселок, лепрозорий. Они там живут, между собой женятся, у них рождаются такие же прокаженные дети, и они там заживо гниют и умирают. Это страшное место, куда запрещен вход здоровым людям, потому что проказа очень заразна. Во времена Христа не было лепрозориев, и в этих бедняг кидали камнями. Они не имели права ходить по той же стороне улицы, что и остальные, а ночевать могли только за чертой города. То есть они страдали ужасно даже не столько от своей болезни, сколько от такого отношения к ним людей. Но тех, которые кидали в них камни, тоже можно простить, потому что вдруг он приблизится слишком близко — и я заболею, и заболеет моя жена, заболеют мои дети, все мои родственники. Это очень страшно.
А Господь их спас. Они очистились совершенно, но пришел поблагодарить Его только один из десяти, самарянин, иноплеменник, еретик (остальные девять были иудеи). Вот и мы собираемся на Божественную службу причащаться Святых Христовых Тайн. Эта служба называется «Евхаристия» — «благодарение», и в ней, собственно, заключен весь смысл христианской жизни. Мы не можем Богу ничего дать, ничем Ему заплатить. Мы можем Его только благодарить — за то, что Он нас создал; за то, что мы все-таки родились, потому что и зачатых нас могли убить, но вот мы выжили; за то, что Он дал нам вырасти, мы не погибли; за то, что Он нам даровал святое крещение и мы получили возможность жизни вечной; за то, что Он нам дал веру.
Каждый из нас ее ничем не заслужил. Господь нас избрал и дал нам веру как дар. Сколько бедных неверующих людей в мире мучаются: не знают, как им жить, ходят в потемках, не имеют смысла жизни, страдают, гоняются кто за чем: кто за деньгами, кто за удовольствиями; разные-разные ищут себе приключения, чтобы насытить эту жажду. А нам Господь даровал эту драгоценность. И даровал нам Самого Себя в пищу, чтоб мы Им питались. Чем же наше сердце, наша душа, наш ум могут отвечать Богу на все его бесчисленные благодеяния? Только одним — благодарением.
Поэтому основное делание нашей христианской жизни, как это, может быть, ни странно звучит, есть причастие. Мы должны вновь и вновь приходить благодарить Бога, вновь и вновь соединяться с Ним. Хотя мы, конечно, недостойны этого, и Господь это знает, но Он для нас, недостойных и грешных, это установил. Чтобы, вновь и вновь прикасаясь к Нему, вновь и вновь слушая Его слово, вновь и вновь принимая в себя Его благодатное Пречистое Тело, наша душа умащалась и исцелялась от греховной проказы. Ничто, никакой дар мы не можем Богу принести, никакую жертву, кроме этой. И эта служба так и называется: бескровная жертва. Когда мы собираемся вместе совершать Божественную литургию, мы приносим Христу Богу жертву хвалы: «Милость мира, жертву хваления». Участие в этом есть то высшее, на что способна человеческая душа. И мы это тоже не сами создали — нам дал Господь. Он повелел: вот так Меня благодарите.
Таким образом и осуществляется наша связь с Богом, которой не имеет ни одна религия мира. Каждый христианин ежедневно может прикоснуться устами своими к живому Богу. Он не где-то там в неведомом, далеком небе, а рядом, Его можно ощутить. Мы говорим о Царствии Божием, о том, как его достичь. Но вот здесь, сейчас, в данный момент Царствие Божие пришло на землю, и каждый из нас призван к тому, чтобы с ним соединиться. Каждый из нас, очистив свою душу покаянием, насколько это возможно, может приобщиться к нему.
Но не всегда, когда мы причащаемся, мы чувствуем это небесное сочетание нашей души с Богом. Нам мешает наша суета, наша погруженность в грех. Мы соединяемся с Богом и на какие-то доли секунды ощущаем Его благодатное участие в нашей жизни, но потом как-то отвлекаемся, опять погружаемся в мирские заботы. Поэтому чем дальше мы пойдем по пути своего очищения, тем глубже будет наше соединение с Богом, пока мы не достигнем такой глубины обожения, когда сможем исповедать: Бог живет в нас.
Обязательно должен присутствовать наш шаг навстречу Богу. Если мы будем просто формально причащаться, мы ничего не почувствуем, наоборот, сожжем свою душу. Нет, надо обязательно с покаянием, обязательно с чувством понимания, кто мы и кто Он; обязательно постоянно сознавая свою отверженность от Бога, свое глубокое недостоинство, греховность, погружение в суету и уповая только на Его милость.
Как Он к нам милостив! Ни один из нас не может дерзать на это, но Сам Господь говорит: «Приимите, ядите... Пийте от нея вси». Не так: ты пей, а ты не пей. Нет: «Пийте от нея вси». Он для того и веру нам дал, чтоб мы причащались. Это угодно Ему, Он хочет этого, потому что так Он нас соединяет с Собой и друг с другом. Мы говорим: братья и сестры! И наше братство и сестричество осуществляется именно в святом причастии, потому что мы все становимся одним телом. Берется Святой Агнец и раздробляется на много частиц, каждый из нас причащается их, и тем самым мы опять собираемся в этом Теле Христовом, в этом Агнце все вместе.
Поэтому это главное делание нашей жизни — то, что нас и освящает, и попаляет наши грехи, и соединяет нас с Богом. И где бы мы ни были, что бы мы ни делали, мы должны всегда об этом помнить и всегда к этому стремиться. Каждый из нас должен жить одной Евхаристией, к ней одной стремиться. Только таким образом можно достичь блаженства, только таким образом можно достичь Царствия Небесного. Аминь.
Крестовоздвиженский храм,
20 декабря 1987 года